Вопрос о низвержении Наполеона был давно решен четырьмя главными членами коалиции (Россией, Англией, Пруссией и Австрией).
Александр I понимал, что французская почва плохо подготовлена для восстановления династии, свергнутой революцией. Он колебался между установлением регентства Марии Луизы и воцарением Бернадотта, некогда маршала Наполеона I. Прусский король Фридрих-Вильгельм III, панически боявшийся имени Наполеона и всего, связанного с ним, был ярым противником и регентства и кандидатуры Бернадотта.
Англия решительно выступила против регентства. Восстановление легитимной (законной) династии было с точки зрения английского правительства единственной гарантией против возврата Наполеона. Такой же точки зрения придерживался и Талейран, который предал Наполеона и пошел на службу к Бурбонам, за низвержение которых он в свое время подавал голос в революционном Конвенте.
В ночь на 6 апреля генерал Мармон, один из маршалов Наполеона, перешел в стан союзников во главе целого корпуса (солдаты не знали, что их ведут к Бурбонам). Эта измена оставила Наполеона почти без войск. Последнее обстоятельство положило конец нерешительности русского императора: Александр дал свое согласие на реставрацию Бурбонов.
3 мая 1814 г. король Людовик XVIII под колокольный звон и пушечные салюты торжественно въехал в Париж. Однако страх перед событиями истекших лет, подсказывавший ему, что крутой поворот назад невозможен, а также нажим союзников не позволили Людовику XVIII установить абсолютную монархию предреволюционного типа и вначале заставили согласиться на некоторые весьма непоследовательные и умеренные уступки.
Перед своим вступлением в Париж Людовик XVIII опубликовал в Сент-Уане 2 мая 1814 г. декларацию, где он объявлял о своем намерении дать стране конституцию.
4 июня 1814 г. была обнародована обещанная конституция, названная хартией. Согласно хартии, во Франции учреждалась конституционная монархия.
Законодательная власть должна была осуществляться королем совместно с парламентом из двух палат: палатой пэров и палатой депутатов. Налоги и законы должны были вотироваться палатами. Министры объявлялись ответственными перед парламентом.
Королю принадлежало право санкционировать и обнародовать законы и, следовательно, не утверждать те из них, которые были ему неугодны. В хартии указывалось, что устанавливался высокий имущественный ценз: он должен был платить прямой налог не менее 1000 франков в год; возрастной ценз был определен в 40 лет. Избиратель должен был платить прямой налог в размере 300 фр. в год и быть не моложе 30 лет. Срок полномочий депутатов устанавливался на пять лет с ежегодным обновлением 20% состава палаты.
Конституция предоставляла все политические права дворянству и наиболее реакционной части буржуазии. Людовик XVIII рассматривал хартию 1814 года как вынужденную уступку.
Несмотря на обещание правительства отменить косвенные налоги, они продолжали неукоснительно взиматься. Дворяне, вернувшиеся на родину, вели себя по отношению к крестьянам в своих поместьях, как в завоеванной стране. Им помогали священники, которые с церковных кафедр предавали анафеме тех, кто после революции приобрел церковные земли; нередко священнослужители не допускали крестьян к причастию и не производили положенных треб, если проситель отказывался вернуть церкви секуляризованную во время революции землю.
Дворяне-эмигранты не жалели труда, чтобы доказать «беззаконность» национализации и секуляризации земли и, таким образом, получить «право» отобрать у крестьян землю. Все это внушало крестьянству сильную тревогу и открытую ненависть к Бурбонам. Эта ненависть достигла предела, когда был обнародован закон (от 5 декабря 1814 г.), по которому эмигрантам должны были вернуть все нераспроданные земли, находившиеся во время революции в фонде национальных имуществ.
Среди крестьян сразу же поползли зловещие слухи о том, что эмигрантам будут возвращены не только земли, оставшиеся нераспроданными, но и все бывшие помещичьи земли, давно приобретенные в собственность крестьянами.
Рабочие также видели в Бурбонах возврат к реакции. Французский пролетариат в первой империи испытывал непомерно возросшую капиталистическую эксплуатацию, юридически оформленную наполеоновским законодательством.
В армии господствовали ярко выраженные бонапартистские настроения, подогревавшиеся деятельностью правительства. Чем больше проявлялась реакционная сущность Бурбонов, тем более Наполеон превращался в предмет культа среди солдат. Деятельность Людовика XVIII не удовлетворяла и оппозицию справа, возглавляемую графом дАртуа. Эта оппозиция состояла из роялистов чистой воды, считавших, что король встал на путь непростительных уступок, которые могут привести к установлению «правительства революционной анархии».
Резко выступая против политики, проводимой королем, роялисты требовали возврата к порядкам дореволюционной Франции: отмены хартии и всех буржуазных завоеваний и прежде всего возврата дворянам всех национализированных революцией земель.
Вся эта архиреакционная программа сводилась к требованию восстановления режима 1788 года, то есть к возрождению феодально-абсолютистской монархии с ее тремя сословиями и господством помещиков над крестьянами. Всеобщее недовольство свидетельствовало о непрочности режима Реставрации. ... остальная часть текста, формулы, таблицы, изображения скрыты